ЛАРИОНОВ Евгений Федорович, – россий-ский гитарист и педагог, заведующий отде-лением струнных народных инструментов музыкального колледжа им. М.П. Мусорг-ского (г. Санкт-Петербург, Россия), ведет класс гитары в Санкт-Петербургской консер-ватории им. Н.А. Римского-Корсакова

---

ПРИЛОЖЕНИЕ

Ирина БОНДАРЕНКО.

У гитариста должна быть нежная душа и крепкие ногти [Беседа с Евгением Ларионовым]

smena.ru (22747)

У Евгения Ларионова две гитары. Одна из ореха, другая – из волнистого клена. А он мечтает еще о гитаре из палисандрового дерева – такого шоколадного на вид и очень-очень звонкого.

Ларионовские гитары не висят на стенах, украшенные разно-цветными бантами, а прячутся от парового отопления и других трудностей жизни в футлярах, как и полагается инструментам, имеющим честь принадлежать настоящему профессионалу. Когда-то Евгений Федорович работал в Ленконцерте и часто выступал со сцены. А теперь гитары достаются из футляра, когда он подбирает произведения для учеников. За тридцать лет работы в училище Мусоргского и за одиннадцать – в Консерватории учеников появилось множество. И все любимые.

– Евгений Федорович, недавно в особняке Боссе ученики поздравляли вас с шестидесятилетием. Часто бывает, что педагоги творят себе подобных, множат копию самих себя. А ваши... Трудно было не заметить, какие они все разные.

– Не хочу от этого открещиваться и очень этому рад. Не люблю менторства и подавления инициативы. Творческий порыв – он для меня важнее всего, я никогда не буду его трогать. Когда-то отказался от сцены в пользу педагоги-ческой деятельности – на то и другое времени не хватало. Выходит, правильно сделал. Мне радостно от общения с ними.

– И есть ученики, которые играют лучше вас?

– Я с ними теперь уже конкурировать не могу.

– Это приятно или обидно?

– Иногда возникает сожаление. Раньше я всегда мог взять инструмент и сделать лучше. Заставить гнаться за собой. Но сейчас меня волнуют другие проблемы обучения. Технические – меньше, хотя, когда у человека нет техники, это скучно. И я всегда думаю: скорей бы он прошел этот этап!

Теперь меня больше волнуют форма и интерпретация. Если бы меня этому учили в юности! Форма – это ведь не просто деление произведения на три или там четыре части. Помочь ученику понять их взаимодействие, тональное противо-стояние – самое интересное и главное.

Когда я подростком услышал профессиональную гитару, ни о какой форме не думал – меня просто пленил этот звук, лишь бы только дотронуться до струн! Брал частные уроки, а потом в числе немногих ходил в Управление культуры: уже могу и хочу учиться дальше, да поступать некуда! В 60-м наконец открыли класс гитары в училище Мусоргского.

– Игры на шестиструнной гитаре?

– Да. А сейчас у меня есть очень талантливый ученик, играющий на семиструнной, и я мечтаю дать ему образование. Это значит – каким-то образом открыть в училище еще и класс семиструнной гитары.

– Когда много занимаешься, наверное, есть опасность заиграть руку?

– Так же, как и на любом другом инструменте. Это связано не только с мышечным напряжением, но опять же с формой. Если сыграть фразу и в конце ее не суметь освободиться, не суметь отдохнуть – возникнет напряжение. А таких фраз много... И я учу студентов правильно говорить на инструменте.

– Получается, что вы – музыкальный логопед?

– В необходимой и ограниченной степени. Если учить человека только тому, как правильно и четко выговаривать слова, не переходя к образам, настроениям, – получится кошмар! Музыкант должен слышать, думать и чувствовать. Тогда они со слушателем обменяются... Что происходит в этот момент обмена, черт его знает!

– Евгений Федорович, что еще важно для гитариста кроме души?

– Длинные пальцы, развитая кисть, крепкая физиология. Слух, ритм, голова. И хорошие ногти. Не каждому с ними повезет. Пить витамины и делать ванночки из хвоща бесполезно. Но каждый находит свой выход. Кто-то пользуется накладными ногтями, кто-то срезает с левой руки и подклеивает к правой... Была бы любовь к инструменту, все остальное – дело десятое.